Александр Раппапорт: «В Кулдигу – из Москвы и Нью-Йорка!»

Живущий с 2004 года на латвийском хуторе в приморском местечке Мазирбе теоретик архитектуры Александр Раппапорт готовится выступить на XVII Международной выставке архитектуры и дизайна АРХ МОСКВА с лекцией «От пространства к субстанции». Накануне отъезда в Москву он дал интервью для портала ARCHBALTIC о тенденции повышения роли и статуса малых городов. В частности, латвийской Кулдиги – уникального города-заповедника на реке Венте.

Игорь Ватолин, специально для ARCHBALTIC 

Реурбанизация: новая фаза  

-- Что происходит в больших и малых городах в ситуации «глобальной деревни» Маклюэна или, как вы говорите, «планетарной клаустрофобии»?

-- Вопрос о «глобальной деревне» Маклюэна сейчас не стоит на первом месте. На первое место я бы поставил вопрос реурбанизаиции, волнующий умы  градостроителей с начала ХХ века.

Тогда в градостроительстве, а также экономической муниципальной и национальной политике сформировались две школы. Урбанистическая школа выступала за преимущественное развитие больших городов – центров научно-технического, социального и культурного прогресса. Например, в СССР считалось, что в больших городах сконцентрированы представители самого прогрессивного класса – пролетариата.

Этой школе оппонировали дезурбанисты, убежденные, что с появлением электроэнергии и прогрессивных средств коммуникации жить в больших городах стало атавизмом. Отсюда необходимость более равномерного и планомерного распределения населения по поверхности Земли.

При  этом сторонники больших городов не проявляли никакой заинтересованности в сохранении архитектурных памятников. Самый знаменитый архитектор ХХ века Ле Корбюзье вообще предложил снести весь старый Париж за исключение нескольких знаменитых зданий вроде Лувра и собора Парижской Богоматери. А освободившееся пространство  застроить гигантскими небоскребами.

После Второй мировой войны, когда безо всякого Корбюзье авиация воюющих сторон поработала над историческими центрами большинства европейских городов, точка зрения урбанистов претерпела изменения. Им открылось, что историческая застройка представляет культурную ценность и что ее не стоит сносить ради нового строительства.  И то, что  социальная и культурная атмосфера, лицо исторического города куда привлекательней современного города, построенного с ноля.

Так, в 1960-е годы  в Париже решили оставить исторический центр в покое, а в километрах  двадцати-тридцати возвести современный город со всеми преимуществами новейших технологий, транспорта и тому подобного. Но и данному проекту не суждено было реализоваться. Остановились на компромиссе. В районе площади «Дефанс» стал формироваться новый Париж, который до сих  пор растет понемногу. При этом кардинального изменения в градостроительной политике так и не произошло.

В СССР при Сталине поступили просто -- запретили как урбанистические, так и дезурбанистические идеи. Советские города развивались как получалось: где-то планомерно, где-то хаотично. Пока в середине 1960-х не стала популярной тема оптимального города. Градостроители стали прикидывать, какой город самый лучший – на 20, 100 или 500 тыс. населения.  А после миллиона начинался  ад кромешный...  Но и эта идея застопорилась.  

Сейчас данная проблематика перешла в новую фазу, поскольку кроме электричества и транспорта, позволявших рассредоточить производство и население, в мире появился интернет. Большие города утратили свои исключительные качества центров мировой культуры. Музыка и кино, а также библиотеки и в какой-то мере музеи стали доступны любому человеку планеты -- в интернете. А мегаполисы в очередной раз обнаружили свою неадекватность, неприспособленность к счастливому  существованию нормального человека. Снова обострился вопрос о перераспределении населения по поверхности планеты.

Впору говорить о начале новой реурбанизации, когда жители больших городов все чаще переселяются в сельскую местность и малые города. Маленькие города и малые страны начинают ощущать свое превосходство над мегаполисами и «империями». В силу как экологических, так и социальных, в том числе чисто человеческих преимуществ. 

Большие города превратились в  человеческие муравейники, где  люди не могут не испытывать чисто бытовой дискомфорт. Одновременно жители большого города теряют  демократические идеалы самоуправления -- большой город теряет достоинства малых греческих городов-государств, в которых родилась демократия.                     

Поэтому сегодня малый город следует рассматривать не только с точки зрения экологической привлекательности, но и как место, где может возродиться дух античного демократического самоуправления.

Кулдига и другие

-- Как в этом контексте выглядит небольшая Кулдига, расположенная в часе езды от вашего хутора?

-- В свете происходящего Кулдига и другие малые города Латвии, России, а также Западной и Восточной Европы начинают представлять серьезную альтернативу большим городам. Поэтому представителям местной и национальной власти, и не в последнюю очередь городским планировщикам и архитекторам, стоит задуматься о мерах по упорядочению переселения людей из мегаполисов в более человекосообразный масштаб. А также о тех занятиях и культурных институтах, которые в этих городах могут быть востребованы, учреждены или возобновлены.

Европейский и мировой опыт показывает, что  одной из таких функций может выступать образование. Например, Тартусский, бывший Дерптский, университет в Эстонии, знаменит не меньше, чем университет в столичном Таллине. Оксфорд и Кембридж в Англии пользуются большим авторитетом, чем университеты Лондона. Функция образования в малых городах представляется чрезвычайно перспективной.

Кроме того малые города могут быть удобным местом жизни для пенсионеров, которым тяжко жить в большом городе. Больше всего они нуждаются в медицинской инфраструктуре, тишине и свежем воздухе.  

Убежден, что в дальнейшем  жизнеспособность и привлекательность   малых городов будет только расти. Дело за организацией, правильной  градостроительной политикой.  

-- В чем сейчас принципиальная разница между большим и малым городом, когда и мегаполисы стремятся быть удобными для жизни и зелеными?

-- Что большие города стремятся стать зелеными и удобными -- это все благие намерения. А практически транспортная доступность в мегаполисах настолько отягощена масштабом и числом транспортных единиц, что благими намерениями все и заканчивается.  

Достоверно подсчитано, что жители больших городов треть своей жизни тратят на транспорт. Все время куда-то едут, томятся в пробках -- и пока с этим ничего нельзя сделать. Москва в своих транспортных проблемах подошла к такому рубежу, что не ровен час просто встанет и не двинется с места.

В малых городах таких проблем просто не существует. В отличие от мегаполиса личный транспорт в малом городе выглядит органичным. По городу можно передвигаться пешком или на велосипеде, а на авто поехать в гости на ближний хутор или на базар в соседний город.

Конечно в больших городах сосредоточены возможности межконтинентального транспорта – большие аэропорты. Но и это не проблема. Чтобы добраться из малого города в большой аэропорт нужно потратить час или два. Это сопоставимо с временными затратами при передвижении из центра в аэропорт в мегаполисе. Тем более, что межконтинентальные перелеты обычные люди делают не так часто.

Так что малые города с очевидностью выходят вперед, хотя пока социологи затрудняются с четким определением их преимуществ. По-моему, главное преимущество в том, что в малых городах может возродиться дух городской общины, восстановиться социальное единство населения определенной территории, что начисто утрачено в больших города.

Жители мегаполисов, как правило не знают своих соседей по лестничной площадке, в то время как в малом городе все знают всех , кто чем живет,  кто в чем нуждается – не посягая при этом на личное пространство соседей. Это уважительные соседские отношения

 -- Какое значение в судьбе и перспективе малого города имеет его генезис, наличие исторической застройки?

-- Это риторический вопрос. Богатство никому еще не помешало, особенно если знаешь, как им распорядиться. Наличие объектов исторического наследия, тем более целостного ансамбля, -- это несомненный плюс, сразу повышающий ранг данного места, создающий дополнительные ресурсы для его развития .

Хотя я не исключаю возможность появления новых городов в местах без исторического наследия: города-курорты, кампусы университетов. Последние в США оказываются чрезвычайно привлекательными не только для студенческой молодежи, но и для интеллектуальной элиты.

К тому же культурное богатство – это не только наследие, они могут обретать и новые формы. Новые концертные и выставочные залы, галереи, фестивали и ярмарки -- все это повышает ранг города независимо от числа культурных памятников.

-- Как выглядит оптимальное соотношение исторических и новых  зданий в малых городах?

-- Не надо предварительно вводить никаких норм, заранее ограничивать функции и число новых культурных учреждений, как и число исторических памятников. Даже один единственный исторический памятник может стать градообразующим фактором. И памятник не обязательно должен быть аутентичным.

Есть знаменитый пример в США, когда в Техасе приобрели участок земли из расчета, что там можно добывать нефть. Но нефти не оказалось, и одна дизайнерская фирма предложила устроить на этой территории туристический центр. Только вот смотреть было не на что. Там не было ни исторических памятников, ни особых красот природы. Тогда дизайнеры предложили купить мост через Темзу, который тогда как раз продавался в Лондоне, и перевезти его через океан. Хозяева земли робко указали на то, что Темзы или какой-то другой реки в тех местах тоже нет. На что последовал ответ: -- Если сейчас нет, то можно вырыть... И действительно вырыли какую-то канаву и перекинули через нее Лондонский мост. Проект получился очень даже успешным. Все стали туда ездить по воскресеньям и гулять по этому мосту.

Так что возможны самые разные варианты. И нужны не нормы, а изобретательность и инициатива все заинтересованных сторон. Городских и национальных властей, туристических фирм, национальных и международных культурных, студенческих и прочих организаций.  

Кулдига в этом смысле довольно богата. У нее потрясающий экологический ресурс в виде водопада на Венте, самого широкого в Европе. Замечательные панорамы, шпили церквей и недавно приведенный в порядок Замковый парк, петляющая прямо по центру города речушка с плотно застроенными берегами, множество старых деревянных зданий и улиц -- все это создает уникальное лицо города.

Кулдигу уже сейчас можно провозгласить своего рода столицей старинных дверей – исторические двери с наслоениями четырех эпох здесь не просто содержат в порядке, но учат жителей, как за ними ухаживать, проводить ремонт под присмотром экспертов. Кроме того здесь можно было бы создать первый в мире музей архитектурной фотографии. Кулдига – идеальное место для проведения фотошкол и туров для любителей снимать архитектуру. 

В перспективе здесь можно создавать образовательные и научные институты, значение которых выходит за локальные рамки Кулдиги. Скажем, лаборатория, занимающаяся биологическими исследованиями, может вполне переместиться из мегаполиса в малый город. Жители малого города, среди которых станет больше студентов, ученых,  умеющих ценить обитания пенсионеров смогут сформировать сообщество, новую социальную атмосферу и душу города. В ней смогут играть свою роль и туристы, и участники конференций, и артисты с художниками, регулярно приезжающие на фестивали. Как участник архитектурных конференций смею думать, что слишком большие конференции, которые чаще всего и проходят в мегаполисах, не способствуют содержательному общению с коллегами. В малом городе все происходит спокойнее и приятней.

Так что Кулдига несомненно могла бы стать одним из образцовых малых городов третьего тысячелетия.

Архитектор в малом городе

-- В чем специфика работы архитектора в большом и малом городе?

-- Разница очень большая. Публичное пространство больших городов обладает сверхвысоким рангом социальной статусности. Центральные площади мегаполисов давно перестали быть местами народных гуляний, превратились в места усиленного контроля за поведением населения. Наглядный пример – Красная площадь в Москве. Стоит появиться на ней какой-то внушающей подозрение группе и ее сразу примут за нарушителей общественного порядка. В многомиллионных городах центральные публичные пространства оказываются, с одной стороны, под слишком большим контролем, а с другой, они становятся анонимными, теряют местный колорит.

Ничего подобного в малом городе. Там главная площадь – просто публичное пространство, сохраняющее и социальный и архитектурный масштаб. Именно так обстояло некогда дело в Афинах. На центральной площади, агоре, собирались политики, философы и молодежь, чтобы  обсудить свои проблемы.

Для архитектора это значит возможность найти соразмерный  городу и человеку масштаб. В маленьком городе  легче создать оригинальное и живое публичное пространство, которое оказалось вытеснено из мегаполисов.   Сегодня человечеству нужны небольшие соразмерные человеку публичные пространства , где могли бы находиться места для всех – постоянных жителей и приезжих, молодых и пожилых. 

Сегодня в архитектурном проектировании заметно  преобладание приватных пространств, архитекторы проектируют частные квартиры, виллы,  или дачные поселки, но и в них  публичное пространство теряется.  А ведь создание публичного пространства -- самая увлекательная проектная задача.  По-моему,  работа в условиях малого города в скором времени станет самым престижным и популярным жанром архитектурного творчества. Люди будут с интересом смотреть, как все это строится, там начнется соревнование архитектурных инициатив, форм и композиций с использованием старой и новой архитектуры.

-- При том, что глобальная коммуникация через интернет связывает все...

-- ...Уже сейчас. Я например живу на хуторе в Мазирбе и пользуюсь теми же информационными ресурсами, что и жители Нью-Йорка или Москвы. Нет никакой разницы. Я говорю по скайпу, имею доступ к каталогам крупнейших мировых библиотек, откуда скачиваю нужные мне статьи и книги. Никаких проблем!

Тем больше возможностей у жителей малых городов, где обеспечен высокий уровень элетронной доступности.

-- Резюмируя разговор, стоит жить и работать в малых городах? Особенно если довелось в империи  родиться...

-- Думаю, что в XXI веке это станет основной тенденцией. Люди из центров больших городов и их пригородов  потянутся в малые города. Это происходит уже сейчас.

Материал подготовлен при поддержке Балтийского архитектурного центра